Пермь, 12 декабря - АиФ-Прикамье. 15 лет Мухаммедгали Хузин руководит Пермским муфтиятом. Он был инициатором создания Межконфессионального консультативного комитета в Прикамье (к слову, единственного подобного в стране). Встречался и общался с Римским Папой Иоанном Павлом II. Два срока (больше нельзя) представлял мусульман России в Европейском совете религиозных лидеров. Этим летом побывал в полыхающей в гражданской войне Сирии, где встречался с руководством страны и высшими религиозными деятелями.   

У России два союзника

Насколько пермский муфтий знаковая фигура, настолько и яркая. В этом можно убедиться, хотя бы раз послушав его публичные выступления. «Может, вам придется маршировать на улицах Вашингтона, как проходили маршем по Елисейским полям наши предки, победившие Наполеона» - эта недавняя фраза из его речи на посвящении пермских кадетов, облетев новостные ленты страны, всколыхнула огромный общественный резонанс и дискуссию. 

Мухаммедгали Хузин: - Мою фразу выдернули из контекста. Это был образ. Я там произнёс, что таким городом, если не дай Бог случится война, может быть не только Вашингтон, но и Пекин, и Тегеран, и Анкара. И вспомнил цитату Александра III: «У России есть только два союзника: армия и флот». Потому что сегодня это тоже актуально. Месяц назад глава Международного союза исламских учёных богослов Юсуф Аль-Кардави, который свил своё гнездо в Катаре, объявил Россию «врагом №1 исламского мира и мусульман». Недаром в традиционных мусульманских странах Аль-Кардави называют: «шейх НАТО, муфтий Вашингтона». Напомню, именно он во время чеченских кампаний призывал мусульман встать на сторону боевиков. И нынешний его призыв означает, чтобы весь международный террористический Интернационал, который время от времени кочует по всем конфликтующим зонам мирового пространства, сконцентрировал свои усилия и начал вооружённый конфликт на Северном Кавказе. А мы видим, что происходит сегодня в Дагестане, Кабардино-Балкарии, Ингушетии, Осетии, время от времени в Чечне. Где-то прощупывают почву, где-то «через платки» пытаются проверить, как дрогнет власть. 

Фото Сергея Копышко

И я хотел нашим кадетам напомнить о славных победах русской армии, что именно им предстоит быть продолжателями великих воинских традиций нашей Отчизны. Мне сразу стали пенять: опять за счёт русской крови. Извините! А 15 кавалерийских башкирских полков, которые в 1812 году в составе нашей армии вошли в Париж? Были там представители и других народностей и конфессий. Как и в Великую Отечественную войну. Мой дед на своём боевом коне в составе башкирской конницы с 1941 по 1944-й дошёл до Львова, где сложил свою голову.  В этом году нашей семье наконец-то удалось найти его могилу. В братской могиле с дедом похоронены ещё 19 солдат, представляющих разные народы СССР…

Хотя вся эта шумиха вокруг моего выступления меня не удивила. Она вполне вписывается в общую канву, когда сегодня идут тотальные нападки практически на всех лидеров традиционного российского ислама. В том числе и на меня. На всех уровнях - от пермского до международного. 

«Мы не хотим превращения России во второй Кавказ»

«АиФ-Прикамье»: - Муфтий хазрат, насколько сегодня серьёзна угроза ваххабизма именно у нас - в Прикамье?

М.Х.: - Наши специалисты могут отслеживать всю религиозную обстановку в крае. Вот сегодня утром, к примеру, в какой-нибудь деревне появляются проповедники из ваххабитских районов Татарстана – Альметьевска, Набережных Челнов и других. Обычно это происходит в месяц Рамазан. Люди берут отпуск на основном месте работы и приезжают к нам группами на двух-трёх автомобилях, начинают объезжать наши сёла, приглашать жителей в клубы: «Мы вам разъясним правильный ислам». В общем, к обеду того же дня эти проповедники выдворяются за пределы Пермского края: «Давай, до свидания!». Так выстроена совместная работа между нашими имамами, органами власти и правоохранительными структурами.

Хотя не скрою: проблемы есть. В прошлом году на встрече с Президентом Дмитрием Медведевым в Нальчике я вынужден был попросить слово и поднять такой вопрос: многие боевики и наркоторговцы с Северного Кавказа и Средней Азии сегодня отбывают наказание в пермских тюрьмах, и нас в колонии особо не пускают для работы с ними.  И там создаются джамааты, то есть ваххабитские общины: происходит вербовка новых членов, идёт усиленная переподготовка кадров и по религиозной линии, и, так скажем, по основной «специальности» этих «деятелей». После выхода на свободу большая часть оседает в России, в том числе на Урале и в Поволжье. Чего мы бы очень не хотели. Думаете, многим нравится, что за время работы пермского муфтията мы не пустили сюда ни одного иностранного проповедника, хотя нам их всегда активно пытались навязать? Наш муфтият - единственный в России, чей устав содержит пункт о цензе оседлости: служитель должен проживать не менее 25 последних лет в Прикамье. 

Поэтому активно устраивают травлю и компанию запугивания наших сторонников, имамов, пытаются очернить перед новым губернатором. Приведу такой пример: в «компромате» на меня, который передали Виктору Басаргину, говорится, что за годы нашей деятельности в Прикамье не построено ни одной мечети. В 1997 году было 33 мечети, сегодня их 93. 93-33=0 – вот такая необычная арифметика. 

Добавлю, что одна из главных причин моего «снятия» с поста Председателя исполкома РАИС (Российская ассоциация исламского согласия) заключается в том, что мы ставили серьёзные кордоны на пути иностранных денежных потоков и сомнительных проповедников и идеологий в эту организацию.  

«АиФ-Прикамье»: - За свою жизнь не боитесь? В свете летнего покушения на муфтия Татарстана?

М.Х.: -  Если бы боялся, не занимался этим делом. Хотя после начала кампании запугивания штат пермского муфтията сократился больше чем в два раза. Но есть команда единомышленников, причём самые боевые из персонала муфтията – это женщины. Да, есть опасения, что пермский муфтият в его нынешнем виде может быть разрушен. И на костях может быть устроен нехороший пляс. И пострадает коренная мусульманская община – татары и башкиры. Если в 90-е годы была попытка замещения традиционного для нашего региона татаро-башкирского понимания ислама среднеазиатским вариантом, то сейчас идёт массированная атака со стороны кавказского. 

Проходимцы разрушат и уйдут. Они отсюда уедут, кто останется? У нас нет открытой «мультишенгенской» визы. Мы не держим «под парами» самолёты, чтобы в случае необходимости взять и улететь. Нам некуда уезжать, всё у нас здесь: и могилы предков, и родители, и дети, и Отчизна. За себя не страшно. Поэтому не уйдём. Мы не временщики.

Страсти по Pussy Riot

«АиФ-Прикамье»: - В России не утихают страсти по Pussy Riot. На ваш взгляд, девушкам присудили адекватное наказание?

М.Х.: - Надо было их дважды наказывать. Первый раз – за богохульство, которое они сотворили в храме. Если я сейчас просто выйду в универмаг, где много народу, стану на витрины, разденусь и устрою пляски с песнями, это уже будет хулиганство. А когда это делается в храме при образах и на амвоне – это повторение опыта воинствующих безбожников начала 20-х годов XX века. Это всё равно, что зайти на могилу и плясать на ней!

Но я бы не стал их сажать в тюрьму, а наказал бы общественными работами. Причём возле этого храма. Чтобы в нём кормили их и вели с ними духовные беседы, просто разговаривали о жизни, о судьбе, о стране - необязательно о Боге. Второй раз наказал бы за разжигание розни в обществе. Посмотрите, как этих девиц стали раскручивать, сделали идолами, предметом распрей и раскола  в стране. У татар есть пословица: «Кто украл - один раз виноват, а тот, кто дал повод украсть - он сто раз виноват». Почему? Потому что он создаёт смуту. С обществом нельзя так играть, тем более на религиозных чувствах, на том, что свято.