| В своей долгой и переполненной образами службе на посту священнослужителя мне пришлось сталкиваться с великим множеством людей. Самых разных. На всю жизнь запомнились немногие...
В чудесном городе Кунгуре Пермского края был Кирам бабай. Он меня сам нашёл. Приехал в Пермь, зашёл в кабинет и мы разговорились. Узнав, что я родом из Башкортостана, дед решил познакомиться поближе. Оказалось, что бабка его нам приходится дальней родственницей.
Начали с ним общаться. Не потому, что он земляк и мы дальние родственники. Вовсе нет. Просто от него исходил яркий-яркий свет и совсем необъяснимое душевное тепло. С ним было приятно разговаривать на разные темы. Иногда он приезжал специально с ночёвкой. Бывая в Кунгуре я ездил к нему домой на Первомайку.
Кирам бабай оказался первым устроителем мусульманской жизни в Кунгуре. Больше двадцати лет ухаживал за мусульманским кладбищем. Естественно, всё это он исполнял добровольно и абсолютно бескорыстно. У них с Хадича апой большая семья, много детей и великое множество внуков, правнуков... И всё это семейство было не только душой, тёплым очагом Первомайки, но, пожалуй, всего города.
И я с первых дней знакомства искренне полюбил этих замечательных людей.
Задолго до моего приезда в Прикамье он выбил старый магазин в посёлке под мечеть, возвели над стареньким зданием минарет. Кирам бабай стал большим, настоящим духовным авторитетом города.
И стал неугоден официальным "руководителям" мусульманской общины города...
Его начали третировать, мечеть - его мечту и душу продали (земля в городе!) и купили вагончик для молений в другом месте.
Кирам бабай не жаловался и не унывал. Стал муэдзином в этом вагончике. Всегда со слезами на глазах читал Коран и совершал призыв на молитву.
А в одну из пятниц - Джума намаз, где он исполнял свои обязанности, по завершении богослужения, как и положено он уселся у михраба, громко прочёл аль-Фатиху, произнёс "Аминь" и с этими словами душа его покинула бренное тело...
Я знаю много людей, которые в поисках "шейхов" ездят в трущобы Стамбула, Коканда и т.п. (абсолютно не в упрёк к шейхам), но напрочь не видят тех старцев, при жизни ставших святыми, любимцами Творца и живущих рядом с нами.
Я никогда не забуду запах старого бушлата Кирам бабая, свет его глаз, улыбку и его добрые молитвы после многочасовых тихих бесед... Вот записал про него и очень надеюсь, что память о таких людях сохранится долго-долго.
Пока живёт добро!
| 
